Всё сущее - свято. Давая однозначную оценку сущему, мы истребляем святость. Всё, чему мы даём оценку, остаётся у нас внутри энергетически и вызывает недомогания разной степени, тем самым подавая знак, чтобы мы его высвободили.
В плену у диафрагмы томится немало представителей животного царства. Энергия лягушки,
она же энергия обиженности, с присовокуплением униженности превращается в энергию крокодила, потому что унижение задевает больше всего. Крокодил горазд мутить воду и ориентироваться в этой мути. Когда он раскрывает пасть, что-то туда да попадает. Он пожирает жертву, а сам проливает крокодиловы слёзы - от жалости к себе. Почему? Потому что в его представлении ему приходится довольствоваться мелкой и скудной добычей. Ему стыдно, потому что ощущает себя посрамленным.
Энергия лягушки и крокодила - это комплекс маленького человека.
Кто считает себя лучше, чем он есть, у того энергия кита и акулы.
Маленький человек ждёт, чтобы его жизнь наладили другие. Большой человек желает доказать, что и свою, и чужие он улучшает сам. Ни тот, ни другой не сообразят, что духовно они делают всё только для себя и что своими поступками не следует похваляться перед ближними. В повседневном обиходе эти энергии мы именуем мелочностью и широтой натуры. Так, в смысле общественной позиции, большой человек может быть мелочным, а маленький человек может проявить широту натуры.
Хотя диафрагма - орган с виду простой, в ней можно отыскать энергии многих видов животных. Если рассматривать её с точки зрения печали, т. е. воды, то в ней отыщутся водные животные. Это значит: кто живёт в печали, тому следовало бы высвободить соответствующих водных животных. Кто печали не страшится, тот относится к ней без злобы, и диафрагма у него подобна медузе, обитающей близко от поверхности воды, двигаясь вверх-вниз легко и непринужденно. В меру эластичная и упругая, медуза живёт себе как бы между прочим на подходящей для неё глубине и никого не задевает. Волны для неё - ритмичные чередования обстоятельств, без которых она не была бы медузой.
Набухшая диафрагма подобна киту, который старается стоически переносить несправедливость, но тем не менее опечален - из-за своих огромных размеров. Кит относится к млекопитающим. Поскольку он выкармливает детёныша молоком, кит является дающим, который старается отдавать, чтобы им были довольны. Выброшенный на берег волнами печали, кит погибает, и его разлагающаяся туша по масштабам гниющей плоти не сравнится ни с одной иной падалью, а потому и бывают столь велики гнойные очаги под печенью. А жидкость под печенью подобна китовым слезам - она же печаль из-за того, что мне приходится покориться массе, ибо она одерживает надо мной верх. Чем сильнее желание быть хорошим, тем больше человек симпатизирует большому упитанному киту с улыбчивой мордой. Костистый ёрш рядом с ним — пустое место. Человек-«кит» всегда жертвует собой, чем и пользуются другие. Им и в голову не приходит, что можно иначе. Например, такая мать или такой отец воспитывает ребёнка иждивенцем, а когда с родителей уже нечего взять, он идёт и отбирает у другого. Отбирает, если надо, силой, так как привык брать от жизни всё, что можно. Причина влечёт за собой следствие.
Воспалительные видоизменения или поражения подобны акуле, отхватывающей куски зубами. Разъярённый из-за несправедливости человек и есть такая акула. Покуда эта энергия сдерживается желанием быть хорошим человеком, он причиняет боль себе. Когда же боль доводит человека до отчаяния, он набрасывается на беззащитных. Как водится, на тех, кто слаб и убог. Так энергия кита уступает дорогу акуле, иначе говоря, хороший человек делается плохим.
Человек, у которого напряжена диафрагма, может ощущать режущую боль, когда он ест слишком быстро или слишком много, то есть когда набивает желудок, точно акула. Так как чувство протеста и желание побороть несправедливость оказываются сильнее страха испытать боль от еды, то человек ест, чтобы набраться сил. Любое недомогание, не говоря уже о боли, которая не унимается, приводит человека в отчаяние. Отчаявшегося человека легко загнать в угол и унизить. Кто принимается кричать и вопить, у того воспаление диафрагмы выплёскивается наружу в виде нечистот. Кто всё держит при себе, тот может умереть от собственных нечистот.